Акты насилия в различных аспектах его проявления привлекают повышенное внимание экспертов во всем мире. Нарастающие масштабы распространения данного явления стимулируют использовать все имеющиеся ресурсы для выявления причин, характера и возможных последствий насильственных действий. Проблема домашнего насилия (domestic violence) носит глобальный характер. Члены семьи становятся жертвами агрессивных действий чаще, чем посторонние люди. Это относится как к мелким эксцессам, связанным с незначительным причинением вреда здоровью, так и к более серьезным преступлениям. Направленность агрессии против близких отмечается практически во всех странах, что дает основание говорить об универсальности этого явления. Согласно данным Всемирного трибунала по нарушению прав женщин, представленным на Всемирной Конференции ООН по правам человека (г. Вена, Австрия) 54 % всех убийств совершаются внутри семьи, при этом в 90 % случаях их жертвами становятся женщины и дети [6, c. 3].
Домашнее насилие – серьёзная общесоциальная проблема, решение которой во многом зависит как от особенностей методов и технологий оказания своевременной помощи пострадавшим от насилия в семье, так и от включения данной проблемы в повестку дня социальной и правовой политики государства[1] посредством принятия своевременных и достаточных мер уголовно-правовой защиты. Наряду с термином «домашнее насилие» используется термин «семейно-бытовое насилие», которое можно определить как умышленные действия одного лица в отношении другого, совершенные в сфере семейно-бытовых отношений, нарушающие права и свободы человека, наносящие вред здоровью, причиняющие физическую боль и (или) нравственные страдания.
В Российской Федерации наиболее распространенным в сравнении с описанными выше терминами является термин «побои». Толковый словарь С. И. Ожегова определяет «побои» как удары по живому телу, избиение[2]. Данный термин используется в нашей стране на законодательном уровне: ответственность за их нанесение регламентирована действующими КоАП РФ и УК РФ. Так, с позиции отечественного законодателя побои представляют собой насильственные действия, причинившие физическую боль. «Санкция ст. 116 УК РФ идентична санкции ст. 115 УК РФ, предусматривающей ответственность за причинение легкого вреда здоровью. Основания, при которых законодатель продолжает упорно приравнивать санкции по побоям по ст. 116.1 и 116 УК РФ к санкциям по ч. 1 и 2 ст. 115 УК РФ соответственно, не совсем понятны: ведь в случае ст. 115 УК РФ речь идет не просто о побоях, но о причинении вреда здоровью» [1]. Подобного рода оценка подталкивает нас к пониманию того, что побои не оставляют особого вида повреждений[3]. Они являются действиями, состоящими в многократном нанесении ударов, в результате которых могут возникнуть ссадины, кровоподтеки, небольшие раны или вообще может не остаться никаких объективно выявляемых повреждений[4].
УК РФ дифференцирует ответственность за нанесение побоев в том числе и в зависимости от субъектного состава[5]. Субъективная сторона характеризуется прямым умыслом и мотивом совершения преступления – хулиганскими побуждениями или мотивами ненависти или вражды [5].
Субъектом преступления по ст. 116 УК РФ является вменяемое лицо, достигшее возраста 16 лет. В статье 116.1 УК РФ выделяется ответственность за «нанесение побоев лицом, подвергнутым административному наказанию или имеющим судимость». Для данного состава законодатель уточняет, что лицо считается подвергнутым административному наказанию (ст. 6.11 КоАП РФ) до истечения годичного срока, установленного ст. 4.6 КоАП РФ.
В соответствии со статьей 116.1 «Нанесение побоев лицом, подвергнутым административному наказанию» УК РФ нанесение побоев или совершение иных насильственных действий, причинивших физическую боль, но не повлекших последствий, указанных в его статье 115 «Умышленное причинение легкого вреда здоровью», и не содержащих признаков состава преступления, предусмотренного его статьей 116 «Побои», лицом, подвергнутым административному наказанию за аналогичное деяние, наказывается штрафом в размере до сорока тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до трех месяцев, либо обязательными работами на срок до двухсот сорока часов, либо исправительными работами на срок до шести месяцев, либо арестом на срок до трех месяцев.
Характеризуя волатильность отечественного законодательства в данном вопросе, нельзя не отметить, что в начале 2017 года Государственная Дума Российской Федерации приняла закон, который перевел побои, нанесенные близким родственникам, из разряда уголовных преступлений в административные правонарушения в случаях, когда такой проступок совершен впервые. Речь шла о наказаниях за причинение физической боли родственникам с синяками и ссадинами, но не нанесших вреда их здоровью. В случаях причинения вреда здоровью виновник должен понести уголовную ответственность. Таким образом, в настоящее время виновный в нанесении таких побоев сначала привлекается к административной ответственности, а затем, в случае повторного избиения родственника, к уголовной – по статье 116.1 УК РФ[6]. Указанные корректировки фактически декриминализировали домашнее насилие, что не способствовало ни снижению его латентности, ни сокращению подобных случаев. Напротив, такая позиция законодателя лишь способствовала распространению данного негативного явления и усложнила его выявление и фиксацию.
Так, в настоящее время официальные данные о домашнем насилии в России носят разрозненный характер. По результатам отчета Росстата о репродуктивном здоровье населения России каждая пятая женщина в нашей стране страдает от домашнего насилия, более трети российских женщин подвергались вербальному насилию и только каждая пятая женщина сообщает о случаях домашнего насилия[7].
Официальные данные МВД РФ хоть и отличаются от приведенных выше, но подтверждают статус домашнего насилия как наиболее распространенной формы насилия в Российской Федерации. В 2022–2023 гг. количество подобных случаев превысило средний уровень за последние пять лет, при этом более половины из них совершены в отношении женщин[8]. Также в период с января по июль 2023 года правоохранительными органами МВД РФ зафиксировано 8 166 преступлений по статье «Побои», совершенных лицами, подвергнутыми ранее административному наказанию или уже имеющими судимость, что превышает аналогичный показатель за прошлый период на 138, 8 %. Следует отметить, что за весь период 2022 года органы МВД РФ зафиксировали 7 295 подобных случав, при этом данный показатель в 2022 году уже вырос по отношению к предыдущему периоду на 40,9 %[9].
Статистические данные о привлечении к административной ответственности лишь подтверждают угрожающие тенденции распространения данного явления в нашей стране. Согласно данным официальной статистики Судебного департамента Верховного суда РФ в 2022 году судами общей юрисдикции было рассмотрено 170 111 дел по статье 6.1.1 КоАП РФ «Побои», по которым в отношении 108 420 человек было вынесено решение о наложении наказания в виде штрафа (94 464 случая), ареста (5 452 случая) и обязательных работ (8 336 случаев). Сумма наложенных штрафов превысила 500 млн рублей[10].
Самыми высокими показателями домашнего насилия характеризуются республики Северного Кавказа, высокая частота данных случаев наблюдается также во многих регионах Сибири и Дальнего Востока. Имеется устойчивая взаимосвязь между домашним насилием и уровнем образования женщин: «уровень насилия, которое женщины испытали на протяжении своей жизни или за последние 12 месяцев, снижается по мере роста уровня их образования». Уровень домашнего насилия вдвое ниже среди женщин с высшим образованием по сравнению с теми, кто имеет неполное среднее образование[11].
Также вполне очевидная связь насилия прослеживается с употреблением алкоголя. Каждый пятый злоупотребляющий алкоголем мужчина в течение года применит насилие в отношении своей жены или сожительницы. Среди непьющих мужчин такое встречается значительно реже (только в 2 % случаев)[12].
Угрожающие масштабы распространения данного явления в России на протяжении последних лет, свидетельствуют о необходимости принятия более эффективных мер для защиты жертв насилия и его предупреждения. В подавляющем большинстве стран мира действуют специальные законодательные акты о борьбе с домашним насилием [3]. Кроме того, законодатели посчитали возможным дополнить уголовные кодексы также уголовно-правовыми запретами психологического и экономического насилия.
Среди стран, осуществивших введение таких норм, можно отметить уголовное законодательство США, Великобритании, Канады, Франции и Польши. Законодатели отдельных стран (США, Великобритания, Канада, Польша) криминализовали как насилие приставание и запугивание (stalking), а также калечащие операции на женских половых органах (Великобритания, США, Канада) [7, с. 373].
Заслуживающим внимание, на наш взгляд, является подход Швеции, где насилие со стороны супруга расценивается как грубое нарушение неприкосновенности женщины и подпадает под более суровое наказание, нежели те же действия со стороны незнакомцев. В Австрии, Венгрии, Мексике, Португалии введена уголовная ответственность за сексуальное насилие в отношении женщин со стороны их мужей [8].
Вместе в тем, говорить о целесообразности «слепого» реципиирования отдельных конструкций в данной сфере, можно, по нашему мнению, с большой осторожностью. Препятствий для этого большое количество, начиная от различий в страновом и национальном менталитетах, понимании сущности данного явления, закрепившимся в обществе, и заканчивая различными терминологическими подходами отечественного и зарубежных законодателей. Действительно, до XIX века в России вообще не существовало понятия домашнего насилия: впервые выделение домашнего насилия, как преступления, в отдельную группу произошло в Своде законов Российской империи 1833 года. Его положения затем перешли в Уложение 1845 года. В документе отдельно говорилось о жестоком обращении с супругом или супругой и о насилии в отношении родителей или других родственников [4, с. 44–45].
Дифференциация в используемой терминологии наглядно продемонстрирована во Франции, где супружеское насилие четко отграничивается от семейного конфликта в силу отсутствия свободы выражения каждой из сторон и равенства занимаемых позиций в семье. Домашнее насилие, в свою очередь, определяется как «продолжительный процесс, в течение которого в рамках текущих или прошлых интимных отношений (брак, сожительство, PACS или гражданский договор солидарности) один партнер ведет себя агрессивно, жестоко и деструктивно по отношению к другому» [9]. Так, совершенно очевидно, что французский законодатель, в отличии от российского, значительно шире определяет круг лиц, которые могут быть признаны жертвами партнерского насилия.
Отграничение уголовно- и административно-наказуемых побоев отечественным законодателем осуществляется как раз в зависимости от субъектного состава. Систематическое нанесение побоев либо совершение иных насильственных действий, причиняющих физические или психические страдания, выступает составообразующим признаком истязания, запрещенного статьей 117 УК РФ. Это же деяние образует состав квалифицированного истязания, наказуемого по части второй указанной статьи.
Конструирование взаимосвязанных норм статьи 6.1.1 КоАП Российской Федерации и статьи 116.1 УК РФ базируется на общей публично-правовой природе административной и уголовной ответственности и на предположении (презумпции) о достаточности мер административного воздействия на лицо, впервые нанесшее побои, для предупреждения нового насилия с его стороны. Межотраслевая дифференциация ответственности за побои обеспечивается при их оценке как причиненных впервые или после наложения административного наказания: если меры административного реагирования за нанесение побоев оказались недостаточно эффективными, о чем объективно свидетельствует повторное насилие, то следует применение за это поведение более строгого по своей сути уголовного наказания.
В 2021 году Постановлением Конституционного Суда РФ от 8 апреля 2021 г. № 11-П «По делу о проверке конституционности статьи 116.1 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки Л. Ф. Саковой»[13] было уточнено, что фактически квалифицирующим признаком для применения мер уголовной ответственности для субъектного состава должно являться наличие судимости за насильственные преступления. Таким образом, статья 116.1 УК РФ не соответствовала Конституции РФ в той мере, в какой не обеспечивала соразмерную уголовно-правовую защиту права на личную неприкосновенность и права на охрану достоинства личности от насилия в случае, когда побои или иные насильственные действия, причинившие физическую боль, совершены лицом, имеющим судимость за предусмотренное в этой статье или аналогичное по объективным признакам преступление. При этом принятое решение не означало декриминализацию предусмотренного ст. 116.1 УК РФ преступления и не предполагало утраты ее юридической силы. С 9 июля 2022 года Федеральным законом от 28 июня 2022 г. № 203-ФЗ для лиц, имеющих судимость за насильственные преступления, введена ответственность за побои[14].
Административно-правовые последствия побоев, совершенных впервые, не компенсируют тот ущерб, который наносится в результате насилия в семье, не способствует предупреждению совершения новых противоправных действий [2, с. 75]. Общественная опасность повторного (в связи с предшествующим привлечением уже не к административной, а к уголовной ответственности) нанесения побоев не может оцениваться как снизившаяся. Напротив, повторность указывает на устойчивость поведения виновного, склонность к разрешению конфликтов насильственным способом, неуважение к достоинству личности. В еще большей степени недостаточность административного наказания и невыполнение государством своих обязанностей по защите личности проявляются в случае применения такого насилия (при отсутствии признаков истязания, выражающегося в том числе в систематическом нанесении побоев) к одному и тому же потерпевшему. Это дает конституционно значимые основания для применения государством наиболее строгих – уголовно-правовых – средств защиты личности.
Указанное выше также возвращает нас к дискуссии о целесообразности принятия Проекта закона «О профилактике семейно-бытового насилия»[15], внесенного в Государственную Думу РФ еще в сентябре 2016 г. Проект документа предлагал, хотя и достаточно спорные, но важные новеллы по предотвращению насилия в семье, однако был возвращен для последующей доработки и до настоящего времени так и не был принят [1]. В отрыве от комплексного нормативного правового акта отдельные предлагаемые меры уголовно-правовой защиты от проявления всех форм домашнего насилия не только не решают проблемы его жертв, но будут способствовать усугублению их положения.
Конституционный Суд в своем Постановлении от 8 апреля 2021 г. № 11-П исправил ранее действовавший подход законодателя, который привел к неоправданным различиям между пострадавшими от противоправных посягательств, поставил лиц, имеющих судимость, в привилегированное положение по отношению к лицам, подвергнутым административному наказанию. Конечно, сложно предположить, что для жертвы домашнего насилия существует разница между побоями, наносимыми субъектом впервые или уже привлекавшимся к ответственности за подобные действия. Вместе с тем, именно административная преюдиция, на наш взгляд, будет способствовать повышенной потенциальной защите для лиц, подвергающихся всем формам такого насилия.
