Метод российской науки гражданского права есть формально-юридический метод, называемый также догматическим. Суть догматического метода заключается в том, что теоретические понятия, разработанные гражданским правоведением, находят формальное воплощение в законодательных актах. Практикующие юристы опираются на данные понятия при рассмотрении и разрешении частно-правовых споров. «В праве, – объясняют ученые, – должны существовать некие общие понятия, конструкции, категории, толкуя и используя которые можно приходить логически к тем или иным выводам. Тогда решение суда становится предсказуемым и позиция законодателя также становится предсказуемой, логически обоснованной» [6, с. 16]. Система понятий именуется гражданско-правовой догмой. Цивилисты тратят значительные силы для выявления связей и различий между понятиями, желая установить место каждого понятия в гражданско-правовой системе.
Догма гражданского права и наука, исследующая догму, издавна подвергаются критике. «Новое направление в науке права заключается … в том, чтобы нынешнюю юриспруденцию лишить значения науки, и, следовательно, то, что доныне считалось юридическою наукою в собственном смысле, лишить права на самостоятельное существование», – говорил сенатор С. В. Пахман [9, с. 199]. С точки зрения критики, цивилисты и цивилистическая наука не способны ответить на вызовы современности, в ответ скажем, что такой способности нет и у самой критики.
Не ограничиваясь попытками поставить под сомнение систему гражданско-правовых понятий в целом, стремятся «переосмыслить» содержание терминов, обозначающих гражданско-правовые понятия. Так, например, в одной из статей по трудовому праву гражданско-правовым термином «исковая давность» именуется срок для обращения в суд за защитой субъективного права. «Под сроком обращения за разрешением индивидуального трудового спора понимается срок, в течение которого … заинтересованное лицо может рассчитывать на получение защиты от юрисдикционных органов. Это определение совпадает с легальным и доктринальным определениями исковой давности», – пишет С. А. Комков [5, с. 37].
Исковая давность и срок для обращения в суд обладают разным назначением. Исковая давность есть срок для защиты нарушенного субъективного права в материальном смысле, а срок для обращения в суд за защитой нарушенного права есть срок для обращения за процессуальной защитой[1]. Автор настоящей статьи не утверждает, что срок для обращения за процессуальной защитой является процессуальным сроком, это срок установлен не для суда, а для заявителя, желающего инициировать судебное разбирательство. Исковая давность – это срок, по истечении которого суд может дать защиту ответчику, невзирая на свой вывод о том, что субъективное право действительно существует и действительно ответчиком было нарушено. Кроме того, истечение исковой давности позволяет уверенно отказать в иске в связи с сомнениями в существовании субъективного права. Срок для обращения в суд призван побуждать истцов к скорейшему обращению к процессуальной защите. Другими словами, исковая давность устанавливается для защиты ответчиков, а срок для обращения в суд – в интересах истцов (заявителей) и правопорядка в целом [2].
Взвешенной представляется позиция профессора В. В. Кулакова, указывающего, что в Трудовом кодексе Российской Федерации (далее – ТК РФ) нет упоминаний об исковой давности, в ст. 392 ТК РФ говорится не об исковой давности, а о сроках на обращение в суд[3]. Согласно В. В. Кулакову, исковая давность служит стабильности гражданского оборота, «и только в малой части служит целям процесса» [8, с. 112–113]. Тем не менее, исковая давность применяется по заявлению стороны в споре. Сторона может просить о применении исковой давности, может утверждать об истечении давности в претензионном производстве или на переговорах, но не может применить правило о последствиях истечения исковой давности. Правило об отказе в иске в связи с истечением исковой давности применяет суд, следовательно, исковая давность «служит целям процесса», целям процедуры. Отказ в иске в связи с истечением давности соответствует справедливости, невзирая на отсутствие сомнений в наличии субъективного права, ведь истечение давности позволяет предположить об отсутствии интереса к защите своего права и, соответственно, к самому праву.
Позиция, согласно которой срок на обращение в суд есть исковая давность, базируется, по всей видимости, на консультации, которая была дана Верховным Судом Российской Федерации в форме ответа на вопрос 51: возможно ли применение ст. 199 Гражданского кодекса Российской Федерации [4] по аналогии к спорам по трудовым отношениям?
Верховный суд разъяснил, что порядок применения сроков на обращение в суд трудовым законодательством не урегулирован. Нормой, применяемой по аналогии, является («может считаться») ст. 199 ГК РФ.
В ответе Верховного Суда нет утверждения о том, что срок на обращение в суд по трудовому спору охватывается понятием исковой давности. Напротив, Верховный Суд говорит, что это разные сроки, и ст. 199 ГК РФ может применяться только по аналогии к сроку на обращение в суд по трудовому спору [5].
Профессор Б. М. Гонгало объясняет нарушение закона тождества тем, что юристы не разобрались в содержании терминов «защита» и «право на иск» [2, с. 122, 125]. Термин «защита» употребляется для обозначения разных понятий: процессуальной защитой именуется форма, в которой рассматривается вопрос о предоставлении защиты в материальном смысле, а материальной защитой – результат процессуальной защиты, заключающийся в декларации (приказе) о признании нарушенного или оспоренного субъективного права (его принудительном осуществлении). Когда возбуждают производство по делу, то предоставляют процессуальную защиту; материальную защиту предоставляют решением суда. Срок на обращение в суд есть срок для предоставления процессуальной защиты, исковая давность – срок для предоставления материальной защиты, которая заключается в возможности принудительного осуществления субъективного права. Таким образом, последствием отказа в предоставлении процессуальной защиты должно быть не решение об отказе в иске, а определение об окончании производства по делу. Но логика законодателя другая, законодатель в ч. 6 ст. 152 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации [6] (далее – ГПК РФ) говорит, что в случае пропуска срока на обращение в суд в иске должно быть отказано. Отказ в иске не дает оснований для отождествления срока на обращения в суд с исковой давностью хотя бы потому, что в ч. 6 ст. 152 ГПК РФ законодатель данные понятия не отождествляет.
Профессор Б. М. Гонгало напоминает, что институт исковой давности состоит из материальных и процессуальных правил. Процессуальным является правило п. 1 ст. 199 ГК РФ о том, что требование принимается судом к рассмотрению независимо от истечения исковой давности [2, с. 127]. Суд уполномочен применять к процессуальным отношениям, т. е. отношениям с участием суда, процессуальные правила по аналогии (п. 4 ст. 1 ГПК РФ). Следовательно, в компетенцию суда входит полномочие применять по аналогии процессуальные правила материального гражданского законодательства к процессуальным отношениям, которые регламентируются трудовым законодательством.
Исковая давность применяется судом, это означает, что правила об исковой давности есть правила для применения в процессуальных отношениях. Истечение исковой давности говорит не об отсутствии обязательства, а о невозможности получить судебную защиту по обязательству (невозможность принудительного осуществления обязательства).
Исковая давность, согласно действующему закону, применяется по заявлению стороны в споре. Данное предписание означает, что просить суд о применении последствий истечения исковой давности может как ответчик, так и истец. Это положение, как известно, прямо следует из закона, согласно которому суд применяет исковую давность по заявлению стороны в споре, то есть по заявлению истца и ответчика. Обращение к суду с ходатайством о применении последствий исковой давности есть привычный способ защиты ответчика против иска. Но при каких обстоятельствах просить о применении исковой давности может истец, по инициативе которого предъявлен иск? Иск может содержаться не только в исковом заявлении, которым возбуждается судебное исковое производство, иск может содержаться и в заявлении о выдаче судебного приказа[7], и в заявлении о возбуждении обособленного производства в рамках дела о банкротстве. Иск может содержаться и в возражениях ответчика против иска.
Несмотря на то, что «процессуальная доктрина и законодательство четко разграничивают возражения и встречный иск как способы защиты ответчика против иска», напомним, что в п. 2 ст. 25 Конвенции об исковой давности в международной купле-продаже товаров (Нью-Йорк, 1974)[8] сказано: «Несмотря на истечение срока исковой давности, сторона может заявить свое требование в порядке возражения или для зачета против любого требования, предъявленного другой стороной …». (Отсюда известный афоризм о том, что есть исковая давность, но нет давности возражений). Требование в порядке возражения – это есть возражение, которое содержит иск, которому не дана процессуальная форма искового заявления. То обстоятельство, что Конвенция об исковой давности не ратифицирована Российской Федерацией, не говорит о том, что конструкция требования (притязания, или иска) в процессуальной форме («в порядке») возражения не знакома российскому правоприменению.
Согласно п. 19 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 июня 2020 г. № 6 ответчик может заявить о зачете во встречном иске, а также в возражениях на иск, «юридические и фактические основания которых исследуются равным образом» [9]. Если ответчик заявляет о зачете в своих возражениях, а суд принимает возражения, не предлагая их оформить встречным исковым заявлением, то истец вправе защищаться против иска, которым сопровождаются возражения, ходатайством о применении исковой давности.
В соответствии со ст. 411 ГК РФ не допускается зачет требований, исковая давность по которым истекла. Запрет на зачет требований адресован суду и стороне по активному требованию, а не сторонам договора о зачете.
Кредитор может зачесть требования должника в счет погашения долга, даже если исковая давность по требованию должника истекла. В этом случае, как отмечал доцент Е. А. Крашенинников, имеет место не зачет двух требований, а зачитывание, при котором «сумма требования уменьшается с учетом определенных обстоятельств … зачитывается не требование, а сума, вычет которой из задолженной суммы соответствует требованиям справедливости» [7, с. 712]. Представляется, что нет особой нужды проводить разграничение между зачетом и зачитыванием требований и денежных сумм.
Процессуальной формой заявления о применении исковой давности следует считать ходатайство, а не заявление. Процесс по общему правилу идет устно, но просьбу заинтересованной стороне лучше подать в письменной форме через канцелярию суда, затем в ходе судоговорения следует повторить ходатайство. Однако нельзя исключить ходатайства об исковой давности в исковом заявлении. Речь идет о случаях, когда ответчик в ответ на предложение истца о добровольном погашении долга совершает одностороннее заявление о зачете, хотя исковая давность по активному требованию истекла. Поясним, что активным именуется требование того, кто осуществляет зачет, а пассивным именуется требование, против которого зачет осуществляется, или требование по контрагента по зачету [7, с. 710]. Кредитор предъявляет иск о взыскании задолженности и в исковом заявлении сообщает о попытке должника совершить зачет, сообщает о том, что по требованию должника истекла исковая давность, и просит учесть, что «если по активному требованию истек срок исковой давности», то «зачет не влечет юридических последствий, на которые он был направлен» (п. 18 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 июня 2020 г. № 6).
Трудно согласиться с суждениями о том, что заявление о зачете по активному требованию, исковая давность по которому истекла, является оспоримой сделкой [10, c. 143]. Для опровержения оспоримой сделки необходимо предъявить специальный иск, следует просить о признании сделки недействительной в просительном пункте искового заявления. Между тем, пропуск исковой давности ответчиком есть одно из обстоятельств, которое входит в состав основания иска.
То обстоятельство, что о применении исковой давности может просить истец в исковом заявлении, как представляется, опровергает суждения о том, что заявление об исковой давности есть признание иска, ибо истец не может признать свой иск. Возможность признать иск предоставляется не истцу, а ответчику, пожелавшему прекратить процесс принятием решения.
Заявление ответчика о применении исковой давности также нельзя расценивать как признание иска. В суд предъявляется требование о защите действительного или предполагаемого права. Наличие субъективного права, о защите которого предъявлен иск, может быть не очевидным ни для ответчика, ни для суда. Однако из обстоятельств, на совокупность которых указывает истец в качестве основания иска, может следовать, что исковая давность истекла. Чтобы проверить обоснованность возражения о применения исковой давности следует проверить основание иска, оценив доказательства, собранные по делу. Тем не менее, в ходатайстве о применении исковой давности ответчику важно указать на то, что ходатайство не является признанием обоснованности предъявленного к нему иска.
Помимо сторон процесса (истца и ответчика, третьего лица с самостоятельными требованиями на предмет спора), заявление о применении исковой давности может сделать третье лицо без самостоятельных требований на предмет спора, если третье лицо – потенциальный ответчик по регрессному иску или по иску о возмещении убытков (п. 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 г. № 43[10]).
Обращение к институту зачета, с точки зрения автора настоящей статьи, рельефно подчеркивает материальный характер института исковой давности. Процессуальные правила входят в состав данного института, поскольку применяется данный институт в процессуальном правоотношении.
Профессор Б. М. Гонгало обращает внимание на п. 2 ст. 200 ГК РФ, согласно которому исковая давность не может превышать десять лет со дня возникновения обязательства, срок исполнения по которому не определен или определен моментом востребования[11]. Течение исковой давности, отмечает профессор, начинается со дня, когда истец узнал или должен был узнать о нарушении своего права. Если нет нарушения субъективного права, то нет и повода к иску. Законодатель допустил ошибку, когда связал начало течения исковой давности с днем возникновения обязательства. Создается впечатление, что законодатель желал сказать, что иск по обязательству, срок исполнения которого не определен или определен моментом востребования, можно предъявить в течение десяти лет. «Быть может целесообразно в законе, – пишет Б. М. Гонгало, – установить предельный срок, в течение которого принудительной силой государства обеспечивается обязательство, если обязательством не определен срок его исполнения или он определен моментом востребования» [2, с. 124]. Отметим, что срок, в течение которого обязательство обеспечивается принудительной силой государства именуется исполнительной давностью. В течение данного срока кредитор может предъявить исполнительный документ в исполнительный орган или агенту исполнения для принудительного исполнения [12]. Исполнительный документ (судебный приказ, исполнительный лист) выдается судом на основании решения о защите нарушенного права.
Догматический метод не предполагает начетничества. Гражданско-правовые понятия, в том числе понятие исковой давности, пребывают в движении. Доктринальные представления об исковой давности изменяются в течении времени, в том числе благодаря развитию законодательства. В свою очередь, законодательство изменяется под влиянием практики. «Жизнь богаче любой теоретической конструкции», – указывает профессор Б. М. Гонгало [2, с. 128]. Есть новеллы, которые получают признание и превращаются в «постулаты», а есть новеллы, которые впоследствии отбрасываются. Время может продемонстрировать востребованность нового нормативного предписания, пригодность предписания для фиксации в последующих законодательных актах. Вероятно, правило о том, что начало исковой давности по некоторым обязательством определяется днем возникновения обязательства, окажется востребованным в дальнейшем, а может быть и не окажется.
Тем не менее, осторожно выскажемся в пользу правила, являющегося предметом обсуждения. Обязательство, срок исполнения которого определяется моментом востребования или не определён, считается нарушенным в день возникновения такого обязательства. Для сравнения, алиментное обязательство, определенное в нотариальном соглашении об уплате алиментов, дает повод к иску само по себе. Объясняется это тем, что нотариальное соглашение об уплате алиментов можно предъявить в исполнительный орган (служба судебных приставов) для принудительного исполнения сразу после его оформления, не дожидаясь формального нарушения со стороны должника, обязанного к уплате алиментов.
Помимо прочего, изложенное выше позволяет предложить следующие тезисы. Современное движение понятия исковой давности есть движение в сторону отождествления исковой давности и срока для обращения в суд. Но срок для обращения в суд призван обеспечить немедленную реакцию суда или иного правоприменительного органа на допущенное нарушение, в противном случае, нарушения могут умножиться, соответственно, их вредоносные последствия окажутся значительно большими в сравнении с последствиями одного нарушения. Законодатель стремится стимулировать скорейшее обращение к суду под угрозой утраты права на удовлетворение иска. Срок для обращения в суд – это срок для заявителей по делам, которые не являются гражданско-правовыми, например, для обращения в суд с административным исковым заявлением об оспаривании решений, действий (бездействия) судебного пристава-исполнителя установлен десятидневный срок со дня, когда заявителю стало известно о нарушении его прав, свобод и законных интересов (ч. 3 ст. 219 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации[13]).
Исковая давность обеспечивает интересы истца и ответчика. Во-первых, как уже было сказано выше, суд получает возможность дать материальную защиту ответчику по мотиву истечения давности. Во-вторых, законодатель указывает истцу срок, в течение которого он может строить расчеты на защиту. Ведь жизненный опыт учит не призывать сильного к ответу в суде. Но пока течет исковая давность, истец, чье право нарушено, может найти лиц, заинтересованных в судебном разбирательстве, готовых оказать истцу необходимую помощь. В течение исковой давности социальная позиция истца может усилиться, а позиция ответчика – ослабнуть.
Далее, право на иск включает в себя не только право на предъявление иска (процессуальную защиту), а также право на получение решения суда, декларирующего существование или несуществование нарушенного или оспоренного субъективного права, приказывающего принудительно исполнить нарушенное обязательство (материальную защиту). Право на иск включает в себя правомочие на обращение в исполнительный орган за принудительным исполнением обязательства. При этом последнее правомочие есть значимый элемент материальной защиты. Значимость правомочия определяется тем, что существуют обязательства, по которым нет нужды обращаться с иском в суд, поддерживать иск, добиваясь решения суда. По данным обязательствам следует сразу обращаться за принудительным исполнением в исполнительный орган. Кроме того, существуют обязательства, по которым предъявлять требование следует в течение указанного в законе срока, начало которого определяется днем возникновения обязательства, иначе существует реальная угроза отказа в предоставлении материальной защиты.
В завершение выскажем предположение о том, что следует отказаться от правила, согласно которому суд имеет полномочие отказать в иске без исследования обстоятельств дела в связи с пропуском исковой давности или срока на обращения в суд. Предположение базируется на том, что без исследования обстоятельств дела трудно прийти к правильному выводу о том, что исковая давность или срок для обращения в суд действительно пропущены. Согласно п. 42 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 г. № 16 [14] в апелляционной инстанции суд принимает новые доказательства, если в первой инстанции в иске было отказано в связи с пропуском исковой давности или срока на обращение в суд. Новые (дополнительные) доказательства принимаются, поскольку первая инстанция доказательств в судебном заседании не исследовала.
