Взрывные устройства и вещества, из которых они состоят, обладают специфическими характеристиками, ввиду чего их незаконный оборот представляет повышенную общественную опасность. Из-за их разрушительных свойств и возможности использования для нанесения вреда множеству людей они подлежат особому контролю, а за незаконный оборот таких предметов установлены повышенные меры ответственности.
Практика расследования преступлений террористического и экстремистского характера свидетельствует о высокой степени общественной опасности преступлений, совершаемых путем взрыва либо с использованием взрывных устройств. В подавляющем большинстве случаев преступления, предусмотренные статьей 205 («Террористический акт») Уголовного кодекса Российской Федерации (далее – УК РФ), совершаются с использованием оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств, в том числе и самодельных [2, с. 86 – 91; 5, с. 148 – 150; 9, с. 153 – 156]. Специалисты, детально изучающие проблемы борьбы с преступностью в сфере незаконного оборота оружия, отмечают высокую динамику роста вооруженных преступлений в России и увеличение оборота оружия в мире [1, с. 52; 7, с. 439].
В качестве одной из правовых мер противодействия возросшим случаям незаконного оборота указанных предметов стало принятие Федерального закона от 24 ноября 2014 г. № 370-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации»[1].
Указанным Федеральным законом действия по незаконному обороту взрывчатых веществ были обособлены в рамках отдельных уголовно-правовых норм в ст. 2221 «Незаконные приобретение, передача, сбыт, хранение, перевозка или ношение взрывчатых веществ или взрывных устройств» и ст. 2231 «Незаконное изготовление взрывчатых веществ, незаконные изготовление, переделка или ремонт взрывных устройств» УК РФ.
Впоследствии Федеральным законом от 1 июля 2021 г. № 281-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации»[2] усилены меры наказания, предусмотренные статьями 222, 2221, 223 и 2231 УК РФ.
За незаконные приобретение, передачу, хранение, перевозку, пересылку или ношение взрывчатых веществ или взрывных устройств без отягчающих обстоятельств законодатель установил наказание – от шести до восьми лет лишения свободы со штрафом. За незаконный сбыт указанных предметов – лишение свободы на срок от восьми до одиннадцати лет со штрафом.
Незаконное изготовление взрывчатых веществ, а равно незаконные изготовление, переделка или ремонт взрывных устройств без отягчающих обстоятельств наказывается лишением свободы на срок от восьми до десяти лет со штрафом.
Тогда как незаконные приобретение, передача, хранение, перевозка, пересылка или ношение огнестрельного оружия, его основных частей и боеприпасов к нему и незаконный сбыт указанных предметов без отягчающих обстоятельств наказываются ограничением свободы на срок до трех лет, либо принудительными работами на срок до четырех лет, либо арестом на срок до шести месяцев, либо лишением свободы на срок от трех до пяти лет со штрафом и лишением свободы на срок от пяти до восьми лет со штрафом соответственно.
Тем самым оборот взрывных устройств и взрывчатых веществ стал признаваться деянием, обладающим повышенной степенью опасности по сравнению с оборотом иных видов оружия.
В результате обозначенных законодательных преобразований по
ч. 1, 2 ст. 222 УК РФ («Незаконные приобретение, передача, сбыт, хранение, перевозка, пересылка или ношение оружия, основных частей огнестрельного оружия, боеприпасов») наказуемыми являются действия по незаконному приобретению, передаче, хранению, перевозке, пересылке или ношению следующих предметов: огнестрельного оружия, его основных частей и боеприпасов к нему. Кроме того, в этой же статье установлена ответственность за незаконный сбыт огнестрельного оружия, его основных частей, боеприпасов к нему.
Следует отдельно отметить, что незаконные приобретение, передача, пересылка, хранение, перевозка или ношение патронов к гражданскому огнестрельному гладкоствольному длинноствольному оружию не влекут уголовной ответственности.
В то же время за незаконный сбыт патронов к указанному оружию предусмотрено наказание в соответствии с частью седьмой статьи 222 УК РФ.
В соответствии со статьей 2221 УК РФ наступление уголовной ответственности влекут незаконные приобретение, сбыт, передача, хранение, перевозка, пересылка или ношение взрывчатых веществ или взрывных устройств.
В пункте 2 примечания к указанной статье законодатель разъяснил, что под взрывчатыми веществами следует понимать химические соединения или смеси веществ, способные под влиянием внешних воздействий к быстрому самораспространяющемуся химическому превращению (взрыву).
Аналогичные разъяснения содержатся в пункте 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 12 марта 2002 г. №5 «О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств»[3] (далее – Постановление Пленума Верховного Суда РФ №5), в соответствии с которыми к взрывчатым веществам, незаконный оборот которых влечет ответственность по статье 2221 УК РФ, отнесен, в том числе порох.
Указанные положения, по смыслу, придаваемому им формируемой правоприменительной практикой, привели к ситуации, когда за действия с порохом, предназначенным для самостоятельного снаряжения патронов к гражданскому огнестрельному длинноствольному оружию, в том числе приобретенным на законных основаниях, привлекают к уголовной ответственности по статье 2221 УК РФ, как за незаконные действия с взрывчатым веществом, при том, что иные нормативно-правовые акты определяют порох как инициирующее вещество.
Так, например, К. был осужден за незаконное хранение взрывчатых веществ по ст. 2221 УК РФ. Содеянное им, согласно приговору суда, заключалось в том, что он, имея специальное разрешение на хранение гражданского оружия и патронов к нему, приобрел смесь промышленно изготовленного бездымного пироксилинового пороха марки «Сокол» и промышленно изготовленного дымного охотничьего пороха марки «ДОП», общей массой 462,7 гр., а также промышленно изготовленный дымный охотничий порох марки «ДОП» массой 981,2 г., и хранил по месту своего фактического проживания. Указанные вещества были изъяты у виновного в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий[4].
По другому делу, при похожих обстоятельствах Х. был осужден по ст. 2221 УК РФ за незаконное хранение взрывчатых веществ. Виновный, не являясь законным владельцем огнестрельного оружия и не имея специального разрешения, дающего право на хранение взрывчатых веществ, незаконно приобрел взрывчатое вещество – бездымный нитроцеллюлозный пластинчатый порох массой не менее 110,12 гр, и незаконно хранил его в погребе жилого дома. В дальнейшем порох был обнаружен и изъят сотрудниками ОМВД в ходе осмотра места происшествия[5].
Как отмечается в одном из определений Конституционного Суда Российской Федерации, для решения вопроса о том, являются ли предметы, которые лицо незаконно приобрело и хранило, боеприпасами к гражданскому гладкоствольному оружию либо взрывчатыми веществами, необходимо обращение к нормативным правовым актам, устанавливающим правила оборота оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ, а в тех случаях, когда для его решения требуются специальные познания, необходимо проведение экспертизы[6].
Правоотношения, возникающие при обороте оружия, в целях защиты жизни и здоровья граждан, собственности, обеспечения общественной безопасности, охраны природы и природных ресурсов, обеспечения развития связанных с использованием спортивного оружия видов спорта, укрепления международного сотрудничества в борьбе с преступностью и незаконным распространением оружия регулируются Федеральным законом от 13 декабря 1996 г. № 150-ФЗ «Об оружии»[7] (далее – Закон об оружии). Положения Закона об оружии распространяются также на оборот боеприпасов и патронов к оружию, а также пороха, используемого для самостоятельного снаряжения патронов к указанному оружию.
Порядок торговли гражданским и служебным оружием и патронами к нему урегулирован Законом об оружии, а также Правилами оборота гражданского и служебного оружия и патронов к нему на территории Российской Федерации[8] (далее – Правила оборота оружия).
Нормативное определение понятия «взрывчатые вещества» раскрыто в пп. «г» приложения 1 к Федеральному закону от 21 июля 1997 г. № 116-ФЗ «О промышленной безопасности опасных производственных объектов»[9], согласно которому взрывчатые вещества – вещества, которые при определенных видах внешнего воздействия способны на очень быстрое самораспространяющееся химическое превращение с выделением тепла и образованием газов.
Аналогичное определение взрывчатых веществ содержится в разделе IV Примечаний к постановлению Правительства Российской Федерации от 19 июля 2022 г. № 1299 «Об утверждении списка товаров и технологий двойного назначения, которые могут быть использованы при создании вооружений и военной техники и в отношении которых осуществляется экспортный контроль»[10]. Этим документам к взрывчатым веществам отнесены, в том числе пороха, а также взрывчатые и пиротехнические составы.
Порох отнесен к взрывчатым веществам и рядом положений иных нормативных правовых актов, в том числе международно-правового характера[11].
Пороха, вне зависимости от их целевого назначения (использования в изделиях конкретных систем применения, в том числе для гражданского гладкоствольного огнестрельного длинноствольного оружия) относятся к метательным взрывчатым веществам.
Таким образом, для целей законодательного регулирования порох рассматривается в качестве инициирующего и воспламеняющего вещества, что вместе с тем не отменяет его правовую (и физическую) природу в качестве взрывчатого вещества.
Отдельно стоит обратить внимание на тот факт, что, устанавливая повышенные меры ответственности за оборот взрывчатых веществ, законодатель не определил минимальный размер (вес) указанных веществ, запрещенных к обороту.
Пункт 2 примечания к ст. 2221 УК РФ не содержит формулировок, позволяющих учесть количественные либо качественные характеристики взрывчатого вещества, а сама статья не учитывает мотивы и цель, которыми руководствовалось лицо, совершающее преступления.
Кроме того, в пункте 22.1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 5, разъясняющем порядок применения уголовно-правовых предписаний о малозначительности при правовой оценке действий обвиняемых по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств, отсутствует указание на статью 2221 УК РФ.
Подобное «упущение» привело к тому, что в судебно-следственной практике встречается множество примеров (один из таких примеров приведен выше), когда к уголовной ответственности по статье 2221 УК РФ привлекаются граждане, хранившие охотничий порох для самостоятельного снаряжения патронов к гражданскому огнестрельному длинноствольному оружию в отсутствие разрешения на хранение и ношение такого оружия [3, с. 30 – 33]. Вместе с тем, граждане, хранившие патроны к гражданскому огнестрельному длинноствольному оружию, уже снаряженные аналогичным порохом, к уголовной ответственности не привлекаются.
Подобные ситуации стоит рассмотреть более подробно.
В соответствии с пунктом 9.1 Федерального закона от 4 мая 2011 г. № 99-ФЗ «О лицензировании отдельных видов деятельности»[12] хранение и торговля гражданским и служебным оружием и основными частями огнестрельного оружия, патронами к гражданскому и служебному оружию и составными частями патронов относится к деятельности, подлежащей лицензированию.
Закон об оружии в ст. 1 допускает самостоятельное снаряжение патронов к гражданскому огнестрельному длинноствольному оружию, которое представляет собой самостоятельную сборку патронов для личного использования гражданами, являющимися владельцами охотничьего огнестрельного длинноствольного оружия и (или) спортивного огнестрельного длинноствольного оружия.
В ч. 4 ст. 16 Закона об оружии закреплено, что граждане Российской Федерации, являющиеся владельцами гражданского огнестрельного длинноствольного оружия, при наличии разрешения на хранение и ношение данного оружия вправе для личного использования производить самостоятельное снаряжение патронов к указанному оружию.
В отношении граждан, не имеющих такого разрешения, п. 12 ст. 6 Закона об оружии установлен запрет на территории Российской Федерации на продажу или передачу инициирующих и воспламеняющих веществ и материалов (пороха, капсюлей) для самостоятельного снаряжения патронов к гражданскому огнестрельному длинноствольному оружию.
Торговлю гражданским и служебным оружием и патронами к нему на территории Российской Федерации имеют право осуществлять юридические лица, производящие гражданское и служебное оружие и патроны к нему на основании лицензии на их производство, а также юридические лица, осуществляющие торговлю на основании лицензии на торговлю гражданским и служебным оружием и патронами к нему (ч. 1 ст. 18 Закона об оружии).
В ч. 4 ст. 18 Закона об оружии установлен запрет на продажу инициирующих и воспламеняющих веществ и материалов (порох, капсюли) для самостоятельного снаряжения патронов к гражданскому огнестрельному длинноствольному оружию гражданам, не представившим разрешение на хранение и ношение гражданского огнестрельного длинноствольного оружия.
Исходя из вышеизложенных правовых норм в их системном прочтении, Законом об оружии регламентирован только оборот пороха, предназначенного для самостоятельного снаряжения патронов к гражданскому огнестрельному гладкоствольному длинноствольному оружию. Отдельный порядок оборота пороха, входящего в состав патронов к гражданскому огнестрельному гладкоствольному длинноствольному оружию, Законом об оружии не установлен, он осуществляется в порядке, предусмотренном для оборота патронов.
В то же время законодательством Российской Федерации введено ограничение на оборот боеприпасов (патронов), изготовленных незаводским способом путем самостоятельного снаряжения гражданами патронов.
В соответствии с п. 59 Правил оборота оружия, принадлежащие гражданам Российской Федерации оружие и патроны, а также инициирующие и воспламеняющие вещества и материалы (порох, капсюли) для самостоятельного снаряжения патронов к гражданскому огнестрельному длинноствольному оружию должны храниться по месту их жительства с соблюдением условий, обеспечивающих их сохранность, безопасность хранения и исключающих доступ к ним посторонних лиц.
Ответственность за нарушение правил хранения инициирующих и воспламеняющих веществ и материалов (пороха, капсюлей) для самостоятельного снаряжения патронов к гражданскому огнестрельному длинноствольному оружию гражданами, если эти действия не содержат признаков уголовно наказуемого деяния, предусмотрена в соответствии с ч. 4.4 ст. 20.8 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее – КоАП).
Незаконный оборот оружия, его основных частей и боеприпасов к нему и незаконный оборот взрывчатых веществ (в том числе пороха) отличаются от друга по предмету правонарушения.
Представляется, что основанием для разграничения преступления, предусмотренного ст. 2221 УК РФ, и правонарушения, предусмотренного ч. 4.4 ст. 20.8 КоАП, является содержание их объективных сторон.
Под сферу административного законодательства подпадают деяния, связанные с законным хранением инициирующих и воспламеняющих веществ и материалов (пороха, капсюлей) для самостоятельного снаряжения патронов к гражданскому огнестрельному длинноствольному оружию гражданами, но с нарушением установленных правил, а уголовным законом установлена ответственность за хранение указанных предметов без права на таковое.
Таким образом, если порох находится у лица, имеющего разрешение на хранение и ношение оружия, на законном основании, однако нарушены правила его хранения, установленные в пункте 59 Правил оборота оружия, содеянное является основанием для привлечения виновного лица к административной ответственности.
В свою очередь, нахождение пороха у лица, не имеющего разрешения на его хранение, а также на ношение оружия (то есть без законных оснований), создает условия привлечения его к уголовной ответственности по ст. 2221 УК РФ.
Изложенное свидетельствует о признании законодателем отличия в степени общественной опасности оборота пороха, предназначенного для самостоятельного снаряжения патронов к гражданскому гладкоствольному огнестрельному длинноствольному оружию, от оборота патронов к такому оружию.
Вместе с тем ст. 27 Закона об оружии предусмотрен порядок изъятия Федеральной службой войск национальной гвардии Российской Федерации, ее территориальными органами, органами внутренних дел и другими уполномоченными на то федеральным законодательством органами, оружия и патронов к нему, в том числе в случаях аннулирования или изъятия в установленном порядке лицензии и (или) разрешения на хранение и ношение оружия; возникновения обстоятельств, исключающих возможность получения указанных лицензии и (или) разрешения; смерти собственника гражданского оружия.
Однако порядок изъятия пороха для самостоятельного снаряжения патронов к гражданскому гладкоствольному огнестрельному длинноствольному оружию законодательством Российской Федерации не установлен, что в свою очередь приводит к возникновению ситуаций, когда граждане, имевшие ранее разрешение или лицензию на ношение оружия, в случае окончания срока действия указанных документов фактически (и формально) начинают выполнять объективную сторону преступления, предусмотренного статьей 2221 УК РФ. Аналогичная ситуация возникает у родственников умершего владельца указанного разрешения и оставившего «в наследство» баночку охотничьего пороха для самостоятельного снаряжения патронов (нередко на практике такое происходит на основании фактического наследования).
Указанные ситуации, как представляется, нуждаются в детальном осмыслении и требуют иного правового решения [4, с. 82; 8, с. 67 – 68; 10, с. 43]. К примеру, показанные в работе решения о дифференциации ответственности следует отобразить в методических рекомендациях по квалификации преступлений для лиц, осуществляющих уголовное преследование по делам о незаконном обороте оружия. Однако, учитывая прикладное значение постановлений высшей судебной инстанции, воспринимаемых практикой не только в качестве ориентира, но зачастую и в виде источника уголовного права, видится целесообразным дать соответствующие разъяснение в рамках доработки Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 5 (учитывая, что соответствующая судебная практика в стране имеется [5, с. 303]).
Равным образом, обеспечение уголовно-правовой идеи справедливости, как представляется, требует повышения уровня правовой определенности в ситуациях, когда граждане становятся фактическими владельцами общественно опасных предметов (пороха), не преследуя цели нарушать уголовный закон. С отсылкой на имеющуюся практику видится, что имеющихся уголовно-правовых предписаний о вине, весьма по-разному (а нередко и на основании объективных данных) трактуемых правоприменителями, недостаточно для обеспечения эффективного и неизбыточного уголовно-правового воздействия. Вопросы о реальной степени общественной опасности и малозначительности в таких случаях, как правило, не разрешаются. Видится, что в этом случае современной практике нужны четкие и понятные ориентиры (методические рекомендации, результаты интерпретационной деятельности Верховного суда РФ и т.п.).
